Хвала Петербургу — единственному и неповторимому городу красот
Альбом редчайших эстампов Сто лучших видов Петербурга
Есть города музеев, города карнавалов, университетов, фестивалей; есть блистательные столицы и крохотные города — шедевры, города сказочной красоты. В них эффектной планировке и виртуозным архитектурным решениям способствует рельеф. Киев, Москва, Рим и даже Париж выигрывают от холмистой местности, удачно использованной зодчими. Болотная трясина, на который взрос Петербург, не имеет ни одного сколько-нибудь заметного перепада высот. Живописность холмов ему заменила изрезанная водами просторная территория Невской дельты.
Произошло смещение человеческого гения и торжества безупречного вкуса с тайной предвидения, давшие миру город невиданных ансамблей, просторных площадей, полноводной Невы, стержня и главной магистрали Северной столицы. Царь Петр Алексеевич задумал строить первый в России европейский город и это ему удалось. За образец он взял Венецию и Амстердам, а получился самобытный красавец — город Святого Петра, плод нежной любви монархов, архитекторов, инженеров, подрядчиков, петербуржцев.
Одновременно со строительством молодой столицы Петр I создавал империю с новыми порядками, новой властью, осуществляемой новыми людьми. Царь твердо знал, что останься столицей Москва, замысел его не осуществится, или потребует титанических усилий, много больших, чем ему предстояло потратить на перенос столицы. Бояре, боярские сынки — стольники, постельничие, сокольничие, привыкшие к сонной неспешной жизни, заплывшие жиром безделья, дьяки и подьячие, малограмотные мздоимцы не захотят жить новой жизнью, а если захотят, то не смогут.
Империя стремится зримо всем внушить могущество, поэтому в столице появились монументы монархам, обелиски победам, величественные архитектурные ансамбли, просторные царские резиденции, привилегированные учебные заведения, храмы, шпили, гранитные набережные, казармы, правительственные учреждения. Нескончаемые парады гвардейских полков, торжественные смотры, многолюдные празднества, балы демонстрировали богатство и силу державы. Искристые бриллианты, невиданный восьмидесятиметровый шлейф парадного платья императрицы Екатерины II, самый пышный в Европе двор завораживали иностранных резидентов, вселяли в них почтение …
Два столетия город строился под наблюдением архитектурных комиссий, состоявших из самых авторитетных зодчих, в полном соответствии с утверждавшимися монархами планами. Прямые улицы — чаще параллельные, иногда сходившиеся лучами. Так можно строить по единому плану на плоской пустынной территории, где замысел ограничивается водными преградами. Закладывая город, Петр Великий видел дальше других. Его замыслы предвосхитили появление красот, окружающих нас сегодня. Царь сам наметил места для храма, верфи, крепости, указал на участки первоочередной застройки, сам делал замеры, чертил планы, писал пояснительные «пункты», рассматривал архитектурные проекты. Большинство монархов, шедших за ним, также уделяли много внимания строительству молодой столицы. В этом отношении Петербургу на императоров повезло, вкус у некоторых их них был превосходный. К началу XIX века молва о необыкновенных красотах новой российской столицы распространилась по всей Европе. Этому содействовали многочисленные изображения архитектурных ландшафтов, выполненных русскими и западноевропейскими художниками.
Общее число архитектурных ландшафтов Петербурга, созданных до 1917 года и хранящихся в музеях, архивах, частных коллекциях и крупнейших библиотеках, по весьма приблизительным подсчетам, следующие: масло — 150 холстов; акварель, гуашь — 500 листов, рисунок — 300 листов; печатная графика, включающая повторения и варианты, перегравировки, репродукционные гравюры — 1500 эстампов, то есть всего около 2500 единиц. В это число не вошли рисунки и акварели, выполненные специально для гравировки или литографирования. Такой иконографией, фактически созданной менее, чем за полтора столетия, вряд ли располагает какой-либо другой город.
При составлении альбома из общего числа архитектурных ландшафтов было отобрано около пятисот видов Петербурга. Из них после мучительной отбраковки методом исключения осталось сто пятьдесят архитектурных ландшафтов. Далее мы прекратили отбор, но решили оставить название Сто лучших видов Петербурга. Предпочтение отдавалось художникам, посвятившим себя изображению красот Северной столицы, таким как М. И. Махаев, Ф. Я. Алексеев, Б. Патерсен, И.-Г. Майр, А. Е. Мартынов, К. П. Беггров, В. С. Садовников, И. И. Шарлемань и др. Мы стремились также, чтобы в репродукциях оказались запечатленными все наиболее интересные архитектурные ансамбли и отдельные здания, чтобы стаффаж познакомил нас с петербуржцами прежних времен.
Иллюстрации расположены в хронологическом порядке, что позволяет отчасти проследить за изменениями во времени, происходившими в городе. Даты жизни приведены при первом упоминании их фамилий, лишь у основных исполнителей. В одних случаях на первое место поставлен литограф, например К. П. Беггров, в других случаях автор оригинала, например И. И. Шарлемань, М. И. Махаев и др., то есть наиболее известное лицо из участвовавших в создании изображения данного архитектурного ландшафта. Все названия гравюр (литографий) даны их авторами или авторами каталогов.
Ф. М. Лурье